Стихи / Блок Александр

Александр Блок — Пляски смерти аудио

1

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей…

Живые спят. Мертвец встает из гроба,
И в банк идет, и в суд идет, в сенат…
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующе скрипят.

Мертвец весь день трудится над докладом.
Присутствие кончается. И вот —
Нашептывает он, виляя задом,
Сенатору скабрезный анекдот…

Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью
Прохожих, и дома, и прочий вздор…
А мертвеца — к другому безобразью
Скрежещущий несет таксомотор.

В зал многолюдный и многоколонный
Спешит мертвец. На нем — изящный фрак.
Его дарят улыбкой благосклонной
Хозяйка — дура и супруг — дурак.

Он изнемог от дня чиновной скуки,
Но лязг костей музыкой заглушон…
Он крепко жмет приятельские руки —
Живым, живым казаться должен он!

Лишь у колонны встретится очами
С подругою — она, как он, мертва.
За их условно-светскими речами
Ты слышишь настоящие слова:

«Усталый друг, мне странно в этом зале». —
«Усталый друг, могила холодна». —
«Уж полночь». — «Да, но вы не приглашали
На вальс NN. Она в вас влюблена…»

А там — NN уж ищет взором страстным
Его, его — с волнением в крови…
В ее лице, девически прекрасном,
Бессмысленный восторг живой любви…

Он шепчет ей незначащие речи,
Пленительные для живых слова,
И смотрит он, как розовеют плечи,
Как на плечо склонилась голова…

И острый яд привычно-светской злости
С нездешней злостью расточает он…
«Как он умен! Как он в меня влюблен!»

В ее ушах — нездешний, странный звон:
То кости лязгают о кости.

2

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.

Умрешь — начнешь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

3

Пустая улица. Один огонь в окне.
Еврей-аптекарь охает во сне.

А перед шкапом с надписью Venena (*Яд),
Хозяйственно согнув скрипучие колена,

Скелет, до глаз закутанный плащом,
Чего-то ищет, скалясь черным ртом…

Нашел… Но ненароком чем-то звякнул,
И череп повернул… Аптекарь крякнул,

Привстал — и на другой свалился бок…
А гость меж тем — заветный пузырек

Сует из-под плаща двум женщинам безносым
На улице, под фонарем белёсым.

4

Старый, старый сон. Из мрака
Фонари бегут — куда?
Там — лишь черная вода,
Там — забвенье навсегда.

Тень скользит из-за угла,
К ней другая подползла.
Плащ распахнут, грудь бела,
Алый цвет в петлице фрака.

Тень вторая — стройный латник,
Иль невеста от венца?
Шлем и перья. Нет лица.
Неподвижность мертвеца.

В воротах гремит звонок,
Глухо щелкает замок.
Переходят за порог
Проститутка и развратник…

Воет ветер леденящий,
Пусто, тихо и темно.
Наверху горит окно.
Всё равно.

Как свинец, черна вода.
В ней забвенье навсегда.
Третий призрак. Ты куда,
Ты, из тени в тень скользящий?

5

Вновь богатый зол и рад,
Вновь унижен бедный.
С кровель каменных громад
Смотрит месяц бледный,

Насылает тишину,
Оттеняет крутизну
Каменных отвесов,
Черноту навесов…

Всё бы это было зря,
Если б не было царя,
Чтоб блюсти законы.

Только не ищи дворца,
Добродушного лица,
Золотой короны.

Он — с далеких пустырей
В свете редких фонарей
Появляется.

Шея скручена платком,
Под дырявым козырьком
Улыбается.

Анализ стихотворения «Пляски смерти» Блока

Произведение из 5 стихотворений «Пляски смерти» Александра Александровича Блока входит в цикл «Страшный мир».

Квинтет создавался в период с 1912 по 1914 год. Его автору исполнилось 34 года, он женат, много пишет и путешествует. Это время отмечено душевным разладом, творческим кризисом, проблемами в семье. Поэт пересматривает основы своего творчества, происходит ломка мировоззрения. По жанру – аллегория, макабр, по размеру – ямб и хорей с охватной и перекрестной рифмой, в 3 стихе – рифма смежная. «Как тяжко мертвецу среди людей»: лирический герой – мертвый чиновник. Не только душой, но и телом. Навязчивый образ «лязга костей», который заглушается суетой повседневности. На самом деле, его нельзя не различить – но и «живым» нет до этого дела, они находятся в пограничном состоянии. Да и живы ли они? Грязь марает живое и неживое, как единое целое. Город – сквозной образ всего цикла. «Страстным притворяться»: игра страстей, амбиции – тяжкое бремя для того, кому нет покоя в могиле. А ведь его жизнь прошла, как у всех. Что же гонит его из могилы? «Могила холодна». С себе подобной подругой он забыться не может. Нужен обманчивый свет пестрых человеческих занятий. Суета пожирает его и после смерти. В этом стихотворении, его лексике, чувствуется пушкинская интонация.

«Ночь, улица, фонарь, аптека»: лирический герой – сам автор. «Все будет так»: уже спустя 5 лет жизнь в России страшно переменилась, однако, прошло время, и все встало на свои места: опять аптека, ночь, и вроде бы «исхода нет». Мотив переселения душ: повторится все, как встарь.

«Пустая улица. Один огонь в окне»: здесь наиболее традиционный для средневекового макабра сюжет. Скелет в плаще, еврей-аптекарь, шкаф с ядами. Подозрительное место! Аптекарь спит, но чутко отзывается на движения скелета у шкафа: крякнул, привстал. Скелет таится, как человек. Но разве он боится аптекаря? «Женщинам безносым»: и саму смерть зовут безносой, курносой, однако здесь, возможно, две сифилитички…

«Старый, старый сон. Из мрака»: и вновь готический сюжет. Кольцевая композиция. Встреча двух теней. Наблюдатель не может различить даже их пол. «Латник, невеста?» Опять «грудь бела» (белеют кости) и «нет лица»: это не просто тени, а призраки. «Шлем и перья»: атрибуты смерти в средневековом искусстве. По А. Блоку, мир безнадежно болен. «Проститутка и развратник» — его символы. Сквозной образ «горящего окна». «Ты куда?»: третий призрак – самоубийца, утопленник.

«Вновь богатый зол и рад»: гротескная история в духе средневековых пародий. А. Блок, такой далекий от социальных и близкий общечеловеческим проблемам, показывает Россию как перевернутый, мертвый, сумасшедший мир. Порядок и незыблемость – только видимость, утверждает он. Что ж, вскоре сам поэт мог в этом убедиться. Сравнения: как свинец. Анафора: вновь, усталый друг. Инверсия: гремит звонок, спешит мертвец. Риторические вопросы и восклицания.

Рубеж веков породил в творчестве А. Блока возврат к средневековому жанру плясок смерти. Фантастика прорастает в обыденности, смерть и абсурд торжествуют.